Смотри, — сказал хранитель братской могилы на Красной горке Е.Ф.Арбузов, как занавес в прошлое, отодвигая ветки дерева. Впереди виднелся овражек или ложбинка. А может, это неугомонный ручей пробил себе тропку, образовав щербинку на придорожном откосе.
Военный госпиталь в Дмитрове.
Девочки рыли в сорок первом. Совсем молоденькие. Тяжело рыли: земля — камень. Но сумели в срок, а иначе и быть не могло — война…
Фронт приближался к Подмосковью. 12 октября 1941 года Государственный комитет обороны принимает решение о строительстве оборонительных рубежей в столице и на подступах к ней. Пригороды Москвы, холмы и речушки, канал и овраги, леса и дороги — все должно было стать не преступной крепостью на пути дотоле непобедимого врага, а героизм воинов и мужественный труд населения — повернуть его вспять.
Машина пробирается окраинами города, вместе с речкой Хамиловкой уходит на Луговую улицу, медленно движется вдоль русла канала. Впереди Красная горка и забравшееся на высокий косогор Волдынское, которым тревожной осенью 1941 года были присвоены воинские звания высот. Вереницей идут автомобили, мотогонщики без устали кружат по холмам и оврагам, дорога, вздыбленная путепроводом, уносит разноцветный караван в Москву.
Машина идет по невидимому рубежу обороны города, унося пассажиров в историю. Так же осенью 1941 года шли здесь руководители района. Только история не была создана, линия обороны — тоже. Самыми жаркими станут холодные октябрь и ноябрь, когда вырастут четырнадцать километров окопов, рвов и траншей, десятки дзотов и дотов, тринадцать тысяч больших и малых «ежей». И все это предстояло осуществить девушкам и женщинам.
В.А.Дробышевский, бывший тогда секретарем РК ВКП(б): «Руководство строительством оборонительных рубежей райком возложил на меня, мобилизацией трудящихся занимался райисполком. Работы велись ежедневно и в любую погоду».
Притих и опустел Дмитров. Ветер кружит осень по дорожкам сквера, бьется в стекла окон, перекрещенные бумажными лентами, подгоняет патруль на улицах, заглядывает в лица прохожих, словно ища ответа на общий вопрос. Утро. От рабочих мест с лопатами и ломами на плечах уходит молодость города.
Сейчас невозможно сказать, когда родилось это понятие: «трудовой фронт». Но оно точно
соответствовало тому, что творилось вокруг, ибо это был фронт, где оружием стали символы мирного труда. В кратчайший срок неумелые и слабые руки должны были стать искусными и сильными и вместе сотворить чудо. Вновь, как и несколько лет назад, на берегу канала закипела работа, только вместо мужчин ломами и кирками орудовали девушки.
Е.А.Тюфаева, учительница с сорокапятилетним -стажем (ее труд отмечен успехами учеников и медалями «За оборону Москвы», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», «За трудовую доблесть»; в 1941 году ей было 23 года): » Рыли на Луговой улице радом с Хамиловкой окопы. Копали глубоко, ступеньками, передавая грунт тем, кто стоял выше».
3.И.Большакова, уборщица с «Юности» (сорок один год назад ей исполнилось 15 лет): «Укрепления сооружали на берегу канала у Татищева. Вшестером таскали бревна к отрытым траншеям».
Т.И.Дятлова, лифтер объединения «Юность» (в 1941 году вязальщице перчаточной фабрике было 22 года): «Мы рыли на Красной горке. Ежедневно до вечера, в том числе и в выходные дни. Устанавливали «ежи».
Е.С.Кафтанникова, бывший токарь авиационного завода (в тот год ей исполнилось 20 лет; память о грозной поре — медаль и травма руки, против которой медицина бессильна): «Когда завод эвакуировался, сельсовет направил меня на строительство укреплений. Земля бугристая. Глина и дождь. Случались и обстрелы, прятались тут же. Тогда не боялись, молоды были, а сейчас вспомнить страшно…»
В.А.Дробышевский: «На предприятиях и в учреждениях ответственность за строительство рубежей несли секретари партийных организаций и хозяйственные руководители. Больше всего людей работало с перчаточной фабрики».
Ю.Д.Орлова (в 1941 году секретарь партийной организации перчаточной фабрики, потом ее многолетний директор): «Ежедневно пятьсот-шестьсот наших работниц строили укрепления. Без обеда, по одиннадцать часов. День начинался с информации о положении на фронте, подводились итоги предыдущего дня. О качестве и обьеме земляных работ повторять не приходилось. Отлично работали все. И начальник цеха А.А.Федорова, и контролер ОТК А.И.Каравашкина, и остальные. А потом — смена в цехе. Двупалые перчатки для моряков, перчатки для офицеров, носки, шарфы фронту».
Огромная ответственность легла на девичьи плечи. Помимо сооружения обороны — учеба на курсах, помощь раненым, дежурство.
Об этом вспомнили все… Ясный день, самолеты с крестами прошли каналом и стали что-то бросать на город. Листовки? Взрывы рассеяли сомнения: враг бомбил Дмитров. Пятого ноября погибли 12 человек. Одиннадцатого ноября — 67 человек. Двадцать седьмое ноября… На следующий день вода была выброшена из канала под ноги слабеющего врага, создав еще две линии обороны (слив канала и омеление его). Третьим рубежом стал многокилометровый девичий окоп.
Е.Ф.Бокишева, заведующая складом ОКБ ВНИИГиМ (в свои шестнадцать лет набивала мешки песком, рыла окопы, ходила в разведку): «О войне сказано много, но очень мало. Порой хочется сесть и написать: это мы, девчонки, вместе со старшими товарищами и армией защитили свой город».
Многие из них уже на пенсии — девчонки 41-го года. Об их подвиге известно мало. В грозный для страны час они встали на защиту своего города и столицы. Как могли. А смогли они — многое.
«Девичий окоп». Так назывался материал, опубликованный в нашей газете.
В нем рассказывалось о трудовом подвиге молодежи района на строительстве оборонительных сооружений осенью 1941 года. Материал взволновал многих читателей. Редакция получила и продолжает получать письма героев первого военного года. Поэтому мы вместе с авторами откликов решили продолжить тему.
Осень 1941 года. Враг на дмитровской земле. На его пути, кроме стойкости защитников столицы, — четырнадцатикилометровый окоп, вырытый девичьими руками. 14 километров мужества, решимости, полной отдачи сил. Теперь экскаватору — это работы на полсмены. А тогда…
«Я. Васильева Мария Михайловна, копала окопы, блиндажи и противотанковые рвы под деревней Семешки. Была помощником командира взвода, а Слуцкая Екатерина Михайловна — командиром. Трудно было. Из-под кирок летел огонь: так замерзла земля. Однажды, когда мы шли через мост на обед, началась бомбежка. Бомбы упали в торф возле пристани. Когда наши освобождали Яхрому, я вместе с Марией Ильиничной Наумовой перевязывала раненых. Со слезами на глазах встретили мы своих освободителей. Накормили, чем могли. Хлеба у нас не было, картошка с капустой были… Сейчас я на пенсии, а до этого долгое время работала на Яхромской фабрике…»
«Современная молодежь нередко жалуется на усталость, на трудности. А давайте вспомним о юности старшего поколения! — пишет Антонина Александровна Ситникова-Жемаева из Яхромы. — Был воскресный день, выходной, а у сельских жителей — сенокос. (Тогда я жила в Починках, работала на фабрике, а по выходным дням помогала матери в колхозе). Мне 19 лет, жизнь только начинается, радуйся ей. Но все разом оборвалось. Работать стали с 12 дня до 12 ночи, с 12 ночи до 12 дня. Поммастерами вместо мужчин стали девушки. После работы мы рьли окопы. От Яхромы до Дмитрова. По ночам дежурили во время воздушной тревоги. А рано утром — опять на фабрику и на рытье окопов. Весь день — на сухом пайке, у кого что есть…»
«Я, Герасимова-Ананьева Екатерина Петровна, училась в 5 классе Дмитровской школы номер 1. Но проучилась всего три дня, так как закрыли школу. Осенью 1941 года помогала делать противопехотные проволочные заграждения. Приходилось разматывать огромные мотки колючей проволоки. Иногда noносилa вместе с другими и подвозила столбы. А зимой была направлена на заготовку дров».
Да, не только взрослые, но и школьники стали работать за взрослых. Собирали такой нужный в ту осень урожай, заготавливали дрова, вставали к станкам. Немного написано о малолетних рабочих, изготавливавших на заводе, «где директором товарищ Арнольди» (так в районной газете «Ударник» по законам военного времени именовался нынешний завод фрезерных станков), мины, о трудном, «безлошадном» севе весной 1942 года.
Но дети оставались детьми. «Помню, наши родители перешивали мешки, — рассказывает руководитель музея школы номер 1, Александр Федорович Тягачев. — В них насыпали песок и ставили в оборонительную «стену» у перчаточной фабрики. И нам интересно было помогать родителям. В уголках мешков всегда находилась мука «.
«Моя девичья фамилия Сотскова. работала я шлифовщицей на заводе, пишет Зинаида Дмитриевна Соколова. — Вместе с подругой Верой Железновой мы рыли окопы у трикотажной фабрики. Был сильный мороз, и мы ломами ковыряли землю».
У трикотажно-перчаточного объединения еще можно различить остатки тех самых окопов. А тогда рядом с магистралью Москва-Дубна в 1941 году поднялись деревянные стены и штабеля мешков с песком. Так выглядели в ту осень южные ворота города.
Яхромчанин Жигалов пишет: «Статья «Девичий окоп» меня взволновала, и я решил написать, поскольку был свидетелем тех дней. Хочется дополнить ваш рассказ. 2 июля 1941 года меня и моих одноклассников (я только что кончил 8 классов) вызвали в фабричный комитет комсомола и сказали, что добровольцы будут направлены на строительство укреплений в сторону Гомеля. Если под Дмитровом девчата копали окопы в стужу, то мы — в жару, под налетом вражеской авиации, которая тогда летала безнаказанно. Нашим отрядом командовала «тетя Шура». Она была молода, как и ее подруги из Икшанской трудовой колонии. Она заботилась о нас, следила, чтобы мы не только работает, но и были сыты. Именно за это ее прозвали так солидно. Кто она такая — не знаю. Но это была замечательная девушка…»
Встреча в колхозе «Победа» Дмитровского района с американской делегацией во главе с послом США мистером Стендли. Июль 1943 год.
Были и строительство сооружений под Вязьмой, и отступление вместе с армией под огнем врага, и была радость первой победы под Москвой, ради которой было отдано столько сил и здоровья. Не все дожили до Победы, не все получили награды. Не в них дело. Важно было другое: Отчизна выстояла. Как это было? Несколько скупых и бесхитростных эпизодов-писем напомнили об этом.
Н. Фёдоров.
