Командир собрал весь разведвзвод. Много не говорил. Вручил красный флаг и поставил задачу: водрузить его на высшей точке цитадели.
Легко сказать, водрузить… Земляной вал, ров с водой и мощные стены, из бойниц которых пулеметами огрызается смерть. Бесплодные попытки последних дней взять крепость Познань. И сухой приказ дивизионного, за которым стояла уверенность в силах этих храбрецов. Грянула песня «Вставай, страна огромная», усиленная репродукторами радиомашин, и бойцы рывком бросились вперед против пулеметов.
— Это трудно описать, — говорит Василий Николаевич Дятлов. — Надо чувствовать. В те минуты мы летели , как на крыльях. Остановить невозможно, просто не было такой силы.
А флаг уже движется по полуразрушенной стене. Его несут сибиряки Зарадин Шайхутдинов и Михаил Ширяев. Теперь уже и пулеметы не страшны. Флаг вздрогнул и замер, а затем забился на ветру. И его увидели ото всюду.
Мы вспоминаем события последних месяцев войны, имена павших и ныне живущих фронтовых товарищей Дятлова. Раненых и убитых на Висле.
Именно в конце войны удостоился сержант Дятлов высших солдатских наград.
А на «Калибре”, где прежде работал Василий Николаевич, ему в аллее славы установлен бюст.
… Их построили на заводском дворе. Рабочих, служащих, ветеранов труда. Теперь они не были членами бригад, первой или второй сменой. С заводом прощалась боевая единица народного ополчения. Среди провожающих был и 18-летний Василий Дятлов. Он тоже мог находиться в строю, но предприятию требовались квалифицированные кадры.
— Когда после демонтажа завода обосновались в Челябинске, — рассказывает Василий Николаевич, — я все же сбежал на фронт. Сговорился с двумя товарищами и так, «зайцем», через десять суток вновь объявился в столице. Когда решалась судьба страны, душа тянулась на фронт.
Но и армии требовались специалисты. И вместо окопов и рукопашных атак новобранцев ждали занятия, занятия… Болела спина, белела гимнастерка. Однако младший лейтенант Коровин, как когда-то и мастер ФЗУ Саначин, был непреклонен. Впрочем, опыт у Дятлова имелся…
— На войне нас было пятеро: братья, отец. Домой вернулись я да трижды тяжело раненый отец- инвалид. После того, как на Украине, где-то рядом со мной погиб Владимир, я решил из связи перейти в разведку, поближе к врагу.
Василий Николаевич бил фашистов в заводских цехах в Сталинграде, выходил из окружения, был под Курском, но целой историей для него стали сражения в Польше. Здесь за полгода он удостоился трех орденов Славы.
На нейтральную полосу они ходили, как на работу в ночную смену. Только дела творились белым днем. Не шевельнись, не зазевайся, иначе обнаружишь себя. Задание одно: наблюдать за врагом.
— Это было на Одере. Утро. Светает, как когда-то в ночном, а у горизонта две фигуры. Устроили засаду, взяли дивизионных связистов.
Пане жолнеж! — это уже пришедшие поляки. Заговорщицкие лица, энергичные знаки. Они тоже много знают и готовы провести неизвестными лазами и переходами, показать. где швабы имеют боеприпасы. И взлетали на воздух склады, завязывались ожесточенные ночные бои.
Разведчики первыми форсировали Вислу, а затем ушли за линию фронта. Двое суток изучал Дятлов огневые возможности врага. Его информация позволила развить успех на левом берегу реки.
— Ранило нашего командира. Молодой был, хотя звали мы его по имени-отчеству. Фашисты решили его захватить в плен. Смотрю: ползут, а сильный огонь их отсекает. «Прикрой», — попросил соседа, а сам поднялся и бросился к лежащему капитану.
Все продолжалось мгновенье. Сержант взвалил раненого на плечи и унес его на глазах оторопевших гитлеровцев.
… А потом был парад в Москве, и он, его участник, двадцать четвертого нюня прошел по Красной площади мимо Мавзолея. Настроение было самое радостное: Победа!
И еще раз их собрали на парад в честь 40-летия Победы. Дзержинский район столицы представлял гвардии старшина Дятлов. Они очень старались. Сохранить равнение, сохранить шаг. Пусть все были и возрасте, но прошли по знаменитой брусчатке четким сроем. Старое не забылось.
Н.Федоров.