Из служебной характеристики Виктора Осиповича Суханова. «Совершил 129 боевых вылетов, 115 из них в качестве ведущего. Водил группы до 36 самолетов. Вверенной ему техникой владеет в совершенстве. Мастер штурмового удара, обладает большим искусством вождения групп».
— Каждый вылет не похож на предыдущий, — рассказывает Виктор Осипович. — Тут все зависит от объекта, по которому наносим удар. В Балтийском море били раз по фашистским кораблям, что рвались на помощь окруженным в «курляндском котле», Заходишь поперек корабля. С высоты двенадцати метров бросаешь бомбу в воду. Она рикошетит выше самолета, но отстает от него и уже потом летит на палубу. Ни одно судно так и не прошло.
А вот в городе Резекне, в Латвии, надо было совершить налет на железнодорожную станцию, где шла погрузка отступающих гитлеровцев. Тремя шестерками поднялись под вечер. Я — ведущий. Рядом истребители прикрытия. Знаю, что вблизи объекта аэродром противника. Вижу, как поднимаются «Фоккевульфы», тут еще завели свою песню зенитки. «Заходим со стороны солнца! — командую я. И чтобы укрыться, и чтобы потом тянуть машину к своим. — Реактивными!» Более двух суток бушевал огонь на станции. Истребители летали на доразведку, возвращаются: горит. Потом и партизаны подтвердили. А мы никого не потеряли, зато пробоин, сантиметров по тридцать, сотни две привезли. Из наградного листа старшего лейтенанта Суханова. «13 июля 1944 года при групповой штурмовке автотранспорта в районе дорог Зелтуни –Бриги обнаружил скопление техники у переправы. Несмотря на сильный зенитный огонь , разбил ее. Уничтожено 12 автомашин с боеприпасами и до ста солдат и офицеров. Совершил шесть заходов».
— Обстановка всегда сложная, — продолжает Виктор Осипович. — Часто действовали на переднем крае. Против первой траншеи. А линия фронта постоянно меняется, ориентиры тоже. Все горит, ничего не видно. Показана на карте деревенька, а ее уже нет. Зацепиться не за что. И самое страшное, если промахнешься. Тут все зависит от искусства ведущего.
Из наградного листа. «15 сентября 1944 года, ведя группу из 6 самолетов, несмотря на туман, обнаружил замаскированные танки. Попаданием бомб уничтожил 2 машины… Имея серьезное повреждение, собрал группу и почти вслепую довел ее до аэродрома».
— На 59-м вылете потерял воздушного стрелка Леву Курносова. При выходе из атаки полностью отбили левый элерон и часть плоскости. Машина понеслась к земле. Мысленно попрощался со всеми: высота и так небольшая, до макушек деревьев метров двадцать. Стал выводить самолет в горизонтальное положение. Хочу развернуться, а трудно. Километров пять от передовой. Кричу: «Лева! Лева!» — тишина. Только Левин пулемет торчит. Потихоньку набрал высоту до пятисот метров — и на свою территорию: лучше там умереть. Навстречу самолет. Думал, «Фоккер», а это «Лавочкин». Летчик увидел мои «дела», покачал головой. Хотел я садиться на пойму. Увидал кровь на фонаре. Думал, ранен. Решил тянуть до аэродрома. Иду, как хромой…
Все, кто был на поле, кинулись туда, где наконец село битое — перебитое это «чудо». А вот летчик ни тогда, ни в последующем ни разу не был ранен!
… И снова в наушниках: «Я — Суханов. Иду на цель!». И снова тот же вопрос: «Где мы?» — «Внизу немцы!» — кричит стрелок. Тот же ответ! Какой тут «низ», если земля неслась к самолету, готовая раздавить его. И все же каким-то чудом командир эскадрильи посадил машину «на живот». На самом переднем крае.
Четыре раза его штурмовик терял всякую надежду на спасение и четыре раза благодаря искусству летчика обретал се.
Из наградного листа. «5 ноября 1944 года, совершая разведку, в районе Бельц обнаружил большую колонну автотранспорта и обоз. С высоты 200 метров стал бомбить. Загорелись 3 машины, раздался мощный взрыв. Пятью заходами с высоты 100 метров расстреливал солдат»…
— Восьмого мая сорок пятого легли спать. Ночью будит замполит полка: «Поздравляю с победой!» Сказал, а мне не верится. Знали же: вот-вот, а тут — сомнения. Наши зенитчики из пушек палят, летчики выскакивают в чем попало и тоже из пистолетов — в воздух. А утром опять: «Готовность номер один». Правда, вылетов не было.
— Подошел ко мне командир: «Ты москвич? Давно дома не был?» — «Всю войну» , — отвечаю. А он: «Готовься к параду Победы». Пока тренировался, две пары сапог износил. Шагать по земле после неба не совсем привычно, а нам кричат: «Выше голову, вы же победители!»
Потом Москва. И хотя вокруг была радость, дыхание недавней войны еще чувствовалось.
— Выдали нам парадные мундиры, я его после торжества отцу подарил. На параде представлял Ленинградский фронт.
Из наградного листа. «Суханов Виктор Осипович, 1921 г. рождения. Уроженец дер. Голенищево Дмитровского района. Командир эскадрильи. Награжден 3 орденами Красного Знамени, 2 орденами Красной Звезды, орденами Отечественной войны 1 степени, Александра Невского… Достоин высшей награды — звания Героя Советского Союза».
18 августа 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР ему присвоено звание Героя Советского Союза.
… Если сойти с электрички в Трудовой и пройти пять километров в сторону канала, то можно оказаться в маленькой деревеньке Голенищево. Отсюда уходил в небо дмитровский паренек Виктор Суханов. Пять километров пешком, пятьдесят — на поезде и многие тысячи — в воздухе.
Н. Фёдоров.
